В серии «Жизнь замечательных людей» выходит книга Сергея Кредова о Николае Щелокове, генерале армии, 50-м министре внутренних дел, друге Леонида Брежнева [фото + отрывки из книги]
Изменить размер текста: A A
Николай Анисимович Щелоков - фигура очень неоднозначная. Родился он в семье рабочего-металлурга. Член КПСС с 1931 года. Прошел всю войну, а в 1966 году стал министром внутренних дел СССР . Именно он, по сути, перестроил послевоенную советскую милицию. Очень любил привлекать к «очеловечиванию» образа милиционера писателей, артистов эстрады и кино. Именно при нем, например, появились легендарный сериал «Следствие ведут Знатоки», фильмы по сценариям братьев Вайнеров , концерты к Дню милиции, которые смотрела вся страна.
В декабре 1982 года, после смерти Брежнева , Щелокова сняли с поста министра в связи с расследованием по поводу коррупции: его обвиняли, например, в присвоении антиквариата, художественных ценностей и так далее. Проведенная по указанию нового министра МВД В. В. Федорчука комплексная проверка деятельности МВД СССР в период руководства Щелокова выявила большое количество злоупотреблений. 19 февраля 1983 года самоубийством покончила жизнь жена Щелокова Светлана Владимировна. Затем, в июне, Щелокова вывели из состава ЦК КПСС, а в ноябре 1984 года лишили звания генерала армии. Наконец, 7 декабря 1984 года Щелоков исключен из партии, затем лишен всех наград, кроме боевых и звания Героя Социалистического Труда. Через шесть дней Щелоков застрелился дома из охотничьего ружья. С разрешения автора мы публикуем одну главу из книги.
*** Выдающихся музыкантов Галину Вишневскую и Мстислава Ростроповича с супругами Щелоковыми связывало знакомство, переросшее в дружбу. На просьбу автора книги вспомнить историю их взаимоотношений и кое-что пояснить Галина Павловна ответила: «Мой долг - рассказать об этом человеке». Разговор состоялся в январе 2010 года. - Как вы познакомились со Щелоковыми, Галина Павловна? - Познакомился с ними Мстислав Леопольдович. Он возвращался из Кишинева , с концерта. В самолете разговорился со Светланой Владимировной (женой Щелокова. - Прим. ред.). Тут же нашли общих знакомых. Затрудняюсь сказать, тогда или чуть позже, но выяснилось, что во время войны Слава и его семья, находясь в эвакуации в Оренбурге , жили в доме у родственника Светланы Владимировны. Он их приютил. (Игорь Николаевич, сын Николая Щелокова, уточняет: «Это обнаружилось примерно через год после того, как мои родители познакомились с Галиной Павловной и Мстиславом Леопольдовичем. Дедушка как-то говорит: «Вы с Ростроповичем знакомы? Так он же во время войны жил у моего брата Валентина!» Все удивились, но это оказалось истинной правдой. Ростропович поначалу не знал, что девичья фамилия моей мамы - Попова ». - Прим. авт.) Вскоре Щелоковы приехали к нам в гости. Точную дату не назову, это было вскоре после того, как Николай Анисимович был назначен министром. Он тогда менял форму своим сотрудникам. Мне кажется, его немного унижало, что он был «старшим милиционером», возможно, и поэтому он решил реорганизовать милицию, поднять ее, чтобы она имела другой вид, другое поведение, иначе относилась к людям. И при нем милиционеры действительно стали лучше выглядеть. Стали вежливее. Ушло хамство, с которым мы привыкли сталкиваться, - сейчас ведь прямо ужас какой-то. Это ему удалось.
Вообще он был замечательный человек, замечательный! В Париже из газет я узнала трагедию, которая с ними случилась. Она произвела на меня ужасное впечатление. Я близко знала этих людей. Бывала у них часто и в квартире на Кутузовском, и на даче. Уже здесь, в Москве , видела передачу о нем. Опять под него копали. Показали его квартиру. Но это не его квартира! Вы не знаете, он переезжал после 1974 года? - Нет, не переезжал. - Там показали какой-то комиссионный магазин. Все забито, набито. Я прекрасно помню, какая у них была мебель. У него была румынская спальня, такой же столовый гарнитур. Квартира... четыре комнаты, думаю, не больше. Для такого руководителя по сегодняшним меркам это мало. И дачка у него была маленькая, как нам казалось. Но он был очень доволен. И Светлана тоже. Я с ней была очень дружна. Светлана - замечательная женщина, врач-отоларинголог. Говорила: «Не понимаю, как можно жить, не работая, на положении «жены». Я не могу ходить в парикмахерские, на массажи, я должна работать каждый день». - Приглашая к себе на жительство опального Солженицына в 1969 году, вы советовались с Николаем Анисимовичем? - Нет. И нам интересно было, как он воспримет это известие. Щелоков отнесся к нему на удивление спокойно. Даже странно показалось. Мы их познакомили, они не раз встречались у нас на даче. Александру Исаевичу нужны были старые военные карты для работы над книгой «Август Четырнадцатого», и Щелоков их ему прислал. Один этот эпизод характеризует его человеческие качества.
Другой эпизод. В 1971 году, когда в первый раз назревал вопрос о высылке Солженицына из СССР, Щелоков написал письмо Брежневу. Он дал мне его прочитать. Это было у него на квартире, на Кутузовском. Я была под впечатлением - он говорил о том, что надо Солженицыну дать квартиру в Москве, чтобы он чувствовал себя по-человечески, надо его пригреть. Не помню, было ли это в его тексте, но мы с ним обсуждали, что и не таких власть в свое время пригревала, имея в виду отношения Николая I и Пушкина . Он передал письмо кому надо. А примерно через неделю мы поехали со Светой к нему в кремлевскую больницу. Он получил как следует за свое вмешательство в эту историю. Наверное, месяц лежал в отделении кардиологии. Уверена, что из-за письма. Потом случилась история уже с нами, которая привела к нашему изгнанию из Советского Союза. Света, помню, повторяла: «Галя, это все голубые, голубые!» - имея в виду комитетчиков и их серо-голубые фуражки. Мы же с ними за столом болтали буквально обо всем. Могли нас слушать? Могли. Они во флигеле у Солженицына поставили передатчик. Слава уезжал из Союза на два месяца раньше меня. Он давал последний концерт в Большом зале филармонии. Из наших старых знакомых почти никто не пришел. Светлана пришла и села рядом со мной. Демонстративно. Это был вызов. Однажды был такой случай. К нам домой (мы жили в нынешнем Газетном переулке в «доме композиторов», рядом с МВД) зашел Николай Анисимович. Обедали, разговаривали. Приближалось 100-летие Ленина . Он говорит: «А ты знаешь, что к 100-летию будут многих награждать? Поинтересуйся, в списках от Большого театра тебя нет». Действительно, меня, народной артистки СССР, в списке не оказалось, хотя туда включили даже молодежь. Николай Анисимович вызвался выяснить. Я говорю: «Передайте, что я согласна только на самый высший орден из тех, что они дают. Если они мне вручат орден ниже, чем кому-то в нашем театре, я его вручающему просто в физиономию брошу. Так и скажите. Они знают, что я это сделаю». И мне дали орден Ленина! В 1970 году, когда я уже была как прокаженная.
Солженицына с нашей дачи не смогли убрать благодаря Щелокову, мы в этом не сомневались. Вряд ли это было так уж сложно. «Вы не прописаны, гражданин Солженицын, просим вас удалиться» - и что бы мы сделали? Тем более дачный поселок у нас не простой, здесь живут секретные физики. Машина наблюдения постоянно стояла возле нашего забора, в ней все время сидели четверо, не скрываясь. Прописка - в ведении милиции, значит, Щелоков был причастен к тому, что Солженицына не выселили. Когда нас в 1978 году лишили советского гражданства, здесь был сыр-бор. Квартиру хотели отобрать в Москве - кооперативную, выкупленную уже. Ее предлагали режиссеру Борису Александровичу Покровскому. Он, конечно, отказался. А весь дом уже дрался, кому она достанется. Я думаю, не отобрали квартиру, потому что вмешался Щелоков. Уверена в этом. Когда Слава уезжал из Союза, в аэропорту ему устроили унизительный обыск. Мы оба были возмущены. Не дали ему провезти медали, представляете? Не только советские - «За освоение целины», «В память 800-летия основания Москвы», но и золотые награды от разных иностранных музыкальных обществ, университетов, оркестров. Я тогда сложила их все в пижаму, завязала штанину. Говорю ему: «Садись скорее в самолет, уезжай отсюда». Он улетел, а я перекинула пижаму через плечо, несу. Меня спрашивают: «Галина Павловна, а что это у вас?» Отвечаю: «Несу медали Ростроповича. Из Советского Союза увозить награды, сделанные из золота, нельзя. Можно увозить награды, сделанные из дерьма». Я употребила другое слово. В общем, улетел он. Через несколько дней Николай Анисимович просит меня зайти к нему на работу. Прихожу. Он спрашивает: «Что там было на таможне со Славой?» Рассказываю: «Чемодан перерыли, в карманы залезли, записочки читали. Николай Анисимович, пусть мне сразу скажут, что я могу взять с собой. Если начнут меня раздевать и в ыворачивать у меня карманы, я устрою скандал на весь мир». Он сказал: «Не волнуйся, тебя не тронут». И действительно, когда я уезжала, таможенники вели себя корректно.
- И он до самого вашего отъезда продолжал с вами общаться? - Как и прежде, будто ничего не произошло. Я никогда не чувствовала, чтобы он или Света избегали встречаться с нами. Мне надо было продавать вещи, отдавать большие долги. «Лендровер» я продавала. Приходили какие-то люди, приценивались. И вдруг появляются два милицейских генерала в форме. Он же их и внешне отбирал, чтобы они достойно выглядели, - держал планку. Говорят: «Галина Павловна, наш вам совет: продавайте вещи и машину только через комиссионные магазины и не имейте дел с теми, кто к вам ходит». Такой совет мне был дан. Иначе при желании меня могли обвинить в спекуляции, и я очень долго ждала бы разрешения на выезд. И другие советы мне дали эти генералы, чтобы я была осторожнее. - В какой-то момент - к 1974 году точно - Солженицын и вы, ему помогавшие, стали для советского руководства чуть ли не главной головной болью. Ведомство Андропова (Комитет государственной безопасности. - Прим. ред.) вело с вами войну, а министр внутренних дел фактически ему противодействовал. Вы задавались вопросом: почему Щелокову сходило это с рук? - Он был дружен с Брежневым... Наверное, они молчали до поры до времени, собирали на него материал, чтобы потом его предъявить. Когда Андропов пришел к власти, они его и предъявили. Это не шуточки: милиционер замахнулся на КГБ . Что еще можно предположить? Мне кажется, в его поведении как-то проявлялось и его отношение к Андропову. Думаю, здесь была не личная неприязнь, а что-то большее. Он считал неправильным, что КГБ лезет буквально во все дела. Наверное, на этой почве. Мы очень много и откровенно говорили о политике, делились тем, что видели за границей, рассказывали анекдоты. А «там», конечно, слушали. В этом нет сомнений. Когда мы уехали из Советского Союза, на нашей даче какое-то время жили друзья Славы. Они рассказывали: приходят двое, показывают корочки и говорят, что им нужно осмотреть дом. Сразу идут во флигель, где жил Солженицын, поднимают ковер, доски и вытаскивают аппарат, не стесняясь жильцов , вежливо прощаются и уходят. Александр Исаевич у нас жил пять лет, у него здесь трое детей родились. Конеч но, все эти годы они слушали наши разговоры. В том числе разговоры Щелоковых. Ждали, что он серьезнее подставится. - Почему Николай Анисимович дорожил отношениями с вами, несмотря на то, что с определенного момента просто поддерживать с вами знакомство, не говоря о том, чтобы помогать, стало небезопасно? - Он тянулся к миру искусства, какие еще объяснения надо искать? Он часто ходил в театр, на мои спектакли в том числе. Высказывал свое мнение, иногда наивное - он не был знатоком искусства. Но при этом хорошо рисовал. Он нам подарил одну картину, написанную им маслом: дом и большое дерево на переднем плане. Он написал ее, будучи министром. Николай Анисимович вообще был общительным, открытым, демократичным человеком. Нельзя было сказать, что он министр, генерал. Когда к нам приходили другие люди, он оставался таким же. Генеральский мундир ему как-то не шел. Даже с орденами, хотя это были боевые, заслуженные им ордена. ...В Париже я прочитала сообщение: жена Щелокова стреляла в Андропова, ранила и была застрелена на месте. Представить себе такое не могла. Женщина с белокурыми волосами, голубыми глазами, очаровательной улыбкой, прелестная. И с пистолетом... Кошмар... Мне очень больно было пережить то, что произошло с этой семьей. Я очень хорошо знала этих людей. Отвратительна была вся эта возня вокруг имени Щелокова. Так несправедливо с ним поступили! Николай Анисимович был замечательным, честным человеком, другого Щелокова я не знала. Всегда буду это повторять. Я очень любила эту семью и скорблю о том, что с ними случилось. Пусть мои слова будут посланием им на небеса...
Большая чистка Не многим удавалось поговорить откровенно с Виталием Васильевичем Федорчуком. В 2007 году с 89-летним экс-министром вс третился корреспондент украинского еженедельника. В небольшом интервью с красноречивым названием «О чем молчит генерал Федорчук?»* (*Газета «2000», 12.01.2007.) трижды встречается слово «ненависть». Об отношениях с Андроповым : «Он меня ненавидел так же, как я его». На должность главного милиционера Юрий Владимирович назначил Федорчука, «ненавидя и желая унизить». «И ничего. Я это пережил», – говорит Виталий Васильевич. Щёлокова, свидетельствует генерал, Андропов «ненавидел лютой ненавистью». Читая эти откровения 51-го министра, в столь преклонные годы одолеваемого разрушительными страстями, думаешь: сам не жил и другим не давал. Находясь в таком состоянии, он не мог получать удовольствия от своей работы. Хотя есть свидетельства, что иногда Виталий Васильевич был способен проявлять что-то вроде участия. Генерал Галустьян , понимая, что в центральном аппарате ему не сдобровать, пришел к министру с просьбой о переводе заместителем начальника управления внутренних дел на БАМе, в Тынду . Федорчук по-свойски и даже с отеческими нотками сказал: «Вот это правильно. Я тоже в своей жизни много ездил. Ты еще молодой, у тебя все впереди». Кивнул головой на портрет Андропова и развел руками, дескать, сам все понимаю, но что могу поделать? Едва ли не большую неприязнь, чем новый министр, в МВД вызывал его заместитель по кадрам Василий Яковлевич Лежепеков. Того, направив в МВД, тоже «унизили». В первые месяцы 1983-го заместитель председателя КГБ Лежепеков занимался тем, что направлял чекистов в органы внутренних дел «на укрепление». Предпочитали укреплять младших соседей, конечно, теми, кто похуже. Сулили блага – жилье, очередное звание, но все равно после долгих уговоров, посулов и запугиваний из каждых пяти кандидатов трое-четверо предпочитали любыми способами от такой чести уклониться. Затем пришел черед самого зампреда… Разговор Андропова с Лежепековым по «кремлевке» чем-то напоминает давний, известный читателю – Брежнева с Тикуновым. Беседе аппаратчиков на их новоязе хочется дать «человеческий» подстрочник. «Андропов. Здравствуй. Тебе Савинкин разве ничего не объяснил? Лежепеков. Ну, был разговор. Это ваше решение направить меня в МВД? (А то он не знает). Андропов. Да. (А то ты не знаешь). Тебе нужно пойти туда и поработать вместе с Федорчуком так, как работал со мной. (Можешь называть себя андроповским кадром, мне не жалко). Там развелось много гнили – нужно почистить. (В КГБ вы с Федорчуком не нужны, а в милиции – одним дуболомом больше, одним меньше…). Лежепеков. Тогда я согласен. (Отныне он направлен в МВД не решением отдела адморганов ЦК, а «по личной просьбе Андропова»). Андропов. Молодец. Давай. (Одной головной болью меньше)». К тому времени Василий Яковлевич знал уже все абсолютно точно из разговора с его будущим начальником. «Федорчук. Я не просил вас на работу в МВД, но когда это предложил Юрий Владимирович, то ответил, что возьму с удовольствием. Лежепеков. Тогда мне ясно, что это инициатива Чебрикова . Федорчук. Возможно». Виталию Васильевичу при переводе в МВД в качестве компенсации за моральный ущерб дадут звание генерала армии и обещание наградить вскоре Звездой Героя социалистического труда (не наградят), а Василия Яковлевича повысят до генерал-лейтенанта. Повысить-то их повысили, но и унизить – унизили. Неудивительно, что когда в МВД впервые увидели 51-го министра, то многие прочитали на его суровом лице: «Как я вас тут всех ненавижу!». С таким же настроением придет на новое место службы в марте 1983-го и его заместитель по кадрам. В прошлой своей жизни они привыкли иметь дело почти исключительно с врагами, в борьбе с которыми все средства хороши. Подслушивать врага, следить за ним, набирать на него компромат, если он не сдается – уничтожать (не перевоспитывать же его) – это абсолютно нормально и даже нравственно. Осталось себя вновь и вновь убеждать, что ты пришел в «стан врага». * * * Игорь Иванович Карпец, в то время начальник ВНИИ МВД, с ужасом наблюдает, что происходит в главном управлении уголовного розыска с его кадрами: «С приходом министра Федорчука, его «серого кардинала» Лежепекова и их сподручных началась «охота на ведьм»…Всех самых лучших сыщиков, собранных в группу ст. инспекторов по особо важным делам – В.Ф.Корнеева , Б.В.Слободина, А.И.Арбекова , Ф.Д.Светлова во главе с их руководителем – А.С.Муравьевым – «ликвидировали», ликвидировав группу как самостоятельное подразделение. Трагична судьба А.С.Муравьева…Он был вызван в Управление кадров министерства (ведомство Лежепекова, Мельника и др.), с ним велся длительный и, видимо, очень тяжелый разговор. Зная характер Алексея Сергеевича, я представляю, что «разговаривающим» было с ним нелегко. Он же, выйдя оттуда, вернувшись в главк, сказал товарищам, что уезжает к матери, по-моему, в Смоленскую область. Через два дня мы получили известие о том, что А.С.Муравьев – могучий человек, прошедший войну, видевший смерть и в уголовном розыске, честный, прямой – окончил жизнь самоубийством выстрелом из охотничьего ружья. Последние его слова были: «Меня толкали на подлость, пусть не р ассчитывают на это…» По факту самоубийства полагалось вести следствие. Его не было. …Не было расследования по факту самоубийства еще одного из начальников отделов, работавших при мне – Владимира Николаевича Нечаева . Меньше всего можно было думать, что он способен на это. Выдержанный, корректный, прекрасный специалист…В тот же период после «крупного разговора» не выдержало сердце у Юрия Константиновича Щербакова – начальника отдела по борьбе с наркоманией, еще молодого, но весьма квалифицированного работника». Из созданных при Щёлокове структур одной из первых пала служба профилактики правонарушений. Ее расформировывают за ненадобностью. Действительно, сложно представить Федорчука, который бы занимался этим муторным делом, например, созданием летних лагерей для трудных подростков. Ликвидировали центр по передовому опыту, ряд других научных центров. К этому можно добавить такие милые картинки, словно совсем из другой, варварской эпохи. В ведомственных музеях прячут экспонаты, подаренные Щёлоковым . Сотрудники центрального музея МВД по приказу свыше с металлических кубков, мраморных статуэток соскабливают дарственные надписи с именем бывшего министра… Фотографии Щёлокова изымаются из архивов органов внутренних дел по всех стране. «Чистят» даже личные архивы милиционеров.* (*Туляк А.А.Турицын ухитрился сфотографироваться вместе с министром, когда тот посещал Тулу . Кадровики, зная об этом, потребовали отдать снимок, но Турицын не отдал.) Из библиотек изымают печатные работы не только Щёлокова, но и, например, Карпеца, и других подозрительных авторов по списку. То один, то другой сотрудник МВД вдруг обнаруживает за собой наружное наблюдение. За генералом, вернувшимся из Афганистана , год ходил «топтун» – но это еще как-то можно понять. Ученый-криминолог Анатолий Алексеев получил предложение от Федорчука стать его помощником. Соблазн был, вспоминает Анатолий Иванович: лампасы получить, улучшить жилищные условия. Но тут ученый обнаружил за собой «наружку». «Насилу сумел отвертеться», – говорит Алексеев. Поневоле задаешься вопросом: а что натворило МВД? Пыталось совершить государственный переворот? Найдены массовые захоронения замученных? Какие имелись в тогдашнем МВД пороки, которые нельзя было устранить, что называется, в рабочем режиме, как это и делается обычно, когда в организации меняется руководитель? За что его так? Конечно, любой 51-й министр внутренних дел, окинув свежим взглядом доставшееся ему ведомство, обнаружил бы в нем немало недостатков. Все-таки его предшественник занимал свой пост 16 лет. Зарвались хозяйственники – это понятно, с ними надо серьезно разобраться (не забывая, что «после Брежнева» в любое крупное ведомство ткни – и сажай хозяйственников на скамью подсудимых рядом с Калининым ). Разрослись штабные и кадровые подразделения. Стал вовсе не нужен и вреден ведомству «молодой, энергичный» брежневский зять (который при жизни тестя все-таки кое-что полезное для МВД сделал). Но при этом: мы знакомы с кадровым составом министерства внутренних дел начала 1980-х. Это – враги? «Гниль»? В 2008-2009 годы автор этих строк имел возможность проездиться по райотделам одной из губерний центральной России . Не сказать, что везде охватывало чувство безнадеги. (Хотя некомплект в уголовном розыске 15% – такое в 1970-е трудно было помыслить. Один старый сыщик рассказывал автору, что права работать в угро в то время он добивался десять лет). Но почти всякий раз, когда безнадега отступала и ты видел работу, обнаруживалось, что эта работа держится, как на гвозде, на человеке, который либо начинал в МВД в 1970-е, либо у таких людей учился. Вот вам и все разговоры про «гниль». Была «гниль», были коррупционеры, взяточники (там, где таковой была власть), но при всем том: министерство внутренних дел и в 1982 году находилось на такой высоте, о которой в последующие годы можно было только мечтать. *** Щёлоков – руководитель министерства, в котором обнаружились финансово-хозяйственные нарушения… Это, конечно, никуда не годилось. Нет в этом достаточного масштаба, достойного людей, выполняющих личное поручение Ю.В.Андропова. Как тогда объяснить войну, которую затеяли в МВД 51-й министр, его заместитель и пришедшие с ними? Министерство до них возглавлял враг – никак не меньше. Мы говорили о том, что Николай Анисимович Щёлоков ставил крупные цели. Ну, вот и Виталий Васильевич Федорчук тоже их ставил. Есть разные оценки, сколько сотрудников МВД были уволены из органов в ходе той «чистки» по отрицательным мотивам. Без риска ошибиться можно сказать: свыше 100 тысяч человек, то есть примерно каждый десятый. Многие по доносам и без объяснения причин.* (*Вот статистика по Иркутской области: из 28 начальников горрайорганов должностей лишились 27 (пишет В.Полубинский в статье «Безвременье», «Щит и меч», №10, 1993). В некоторых регионах массовых увольнений не было – это зависело, во многом, от настроя местного УКГБ и степени влиятельности руководства региона. Бывший начальник тульского УВД А.И.Сафонов рассказывал автору: «К нам прислали «на усиление» четырех сотрудников УКГБ. Дали самых ненужных. Я их поставил на должности, чтобы они ни на что не влияли. Вскоре они от нас сбежали. А время было тяжелое: идешь на работу и не знаешь, чем день закончится. Пропадало желание что-то делать.) При этом Лежепеков впоследствии сожалел, что они прошли только по верхам, надо было копнуть глубже. На должности увольняемых милиционеров приходили сотрудники органов госбезопасности. По прошествии трех лет практически никого из них в МВД не осталось.* (*В.Полубинский как исключение приводит такой пример: «Сверх определенного разнарядкой срока отслужил до выхода в отставку с должности заместителя начальника ГУВД Москвы А.П.Бугаев , оставив у сотрудников МУРа и других оперативных служб главка самые добрые воспоминания о себе и как профессионал, и как человек». Если бы сотрудники КГБ шли в милицию работать, а не чистить, не было бы, наверное, такой беды.) Не будем перегружать книгу цитатами, цифрами, их легко найти в соответствующей литературе. Расскажем читателю о том, как сложились судьбы некоторых известных ему персонажей. …После операции в Грузии , в результате которой к январю 1983 года спецгруппа ОРЧ ГУБХСС вернула государству семь миллионов рублей, оперативники этого подразделения находились на гребне успеха. Им так казалось. Вилен Апакидзе сказал: «Ребята, не волнуйтесь, Федорчук вас не тронет. Группа создавалось с ведома Андропова». Сергей Бутенин узнал, что их начальник в конце 1950-х служил в охране советского посольства в Венгрии и с тех пор был знаком с Юрием Владимировичем. «Тем не менее, Федорчук проехал по нам танком, – говорит Бутенин. – ГУБХСС он фактически разогнал, уволив из главка человек 180. Мы почти всю агентуру разом потеряли. Стал набирать комитетчиков, приглашал их из регионов, давал им квартиры. Потом почти все они разбежались, поскольку профессионально не были готовы к милицейской работе. Их руками он боролся со «щёлоковщиной» в нашем главке. Вот как сфабриковали дело против Андрея Ярцева из нашей спецгруппы. У него была агентесса. Ей сказали: либо посадим за валютные операции, либо давай показания на Ярцева. «Ты давала ему деньги?» – «Нет, – отвечает, – это он мне платил». В итоге слепили обвинение, что он получил от нее взятку в виде духов, двух кассет и костюма «Адидас». На суде адвокат спрашивает: «Какие духи давали?» Она: «Не помню, может быть, и не духи». Адвокат: «А кассеты на какой пленке?» – «Не помню». «Какой костюм ему дали, помните?» – «Тот, который для мужа покупала». Пригласили в зал суда ее мужа – вошел шкет 46-го размера, а у Андрея – 56-й. Дело и развалилось. Когда Ярцева выпустили, агентесса пришла к нему домой и встала на колени: «Простите, меня сломали». А человек почти три года провел за решеткой. Он умер в 2009 году, не дожив до 60 лет. Другого нашего товарища держали в тюрьме девять месяцев и тоже выпустили за отсутствием состава преступления. Против меня, как ни старались, ничего не могли найти, потому что у меня даже велосипеда тогда не было. В конце концов, в 1985 году уволили «за отсутствие оперативного мастерства», хотя за три месяца до того наградили «за оперативное мастерство». А Вилен и вовсе попал в жернова. В марте 1983 года его уволили, но не трогали. Позже он нам рассказал, что уже тогда с него стали требовать показания против Щёлокова, поручения которого он выполнял. Поначалу даже сулили должность начальника УВД одной из областей. В конце 1983-го он вдруг надолго исчез. Вернулся – мы его не узнали! Как оказалось, через провокатора его выманили в одну из республик и там упрятали в «психушку», где три или четыре раза вкачивали «сыворотку правды» – инсулин. Хотя и двух уколов инсулином бывает достаточно, чтобы сделать человека инвалидом. Он и стал инвалидом. Ходил с палочкой – колени не держали, все зубы выпали. Ему не было 50 лет. Потом он до конца дней работал советником по безопасности в академии у Абела Аганбегяна . Крайне порядочным был мужиком, ярким, равнодушным к материальным благам. Такая судьба…» Многие секреты того времени мы никогда не узнаем. Время отфильтровало, где была «гниль», а где – не «гниль». Интересно было бы сравнить, как сложились судьбы выдвиженцев Щёлокова и выдвиженцев Андропова, кто из них оказался богаче, порядочнее, кто тяжелее перенес крушение идеалов… * * * 9 февраля 1984 года умер Юрий Владимирович Андропов. 13 февраля генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Константин Устинович Черненко . Ждали изменения андроповского курса. Но изменений не произошло. Если бы Черненко пришел к власти сразу после Брежнева, изменений бы тоже не произошло. Следственная группа Главной военной прокуратуры после смены первых лиц несколько дней находилась в растерянности, ожидая, что ударят по рукам, но потом ее руководитель Миртов сказал: продолжаем работать. В мае 1984 года Николая Анисимовича начинают вызывать на допросы как свидетеля по делу о злоупотреблениях в ХОЗУ МВД. Проводятся очные ставки. Заключенный в Лефортове Калинин, как мы знаем, написал множество «чистосердечных признаний», на основании которых главным образом и выстраивались обвинения против экс-министра. О чем спрашивают следователи Щёлокова? Вот выдержки из протокола допроса, который В.Р.Миртов проводил 3 июля 1984 года с 11 часов до 14 часов 55 минут (полный текст читатель найдет во второй части книги). Из ответов Щёлокова: «…Помню, что как-то от МВД УССР были доставлены букинистические книги. Со списком этих книг я был ранее ознакомлен в ходе следствия, осмотрел свою личную библиотеку, среди книг оказалась часть киевских. Список на одном листе в количестве 11 (одиннадцать) штук прилагаю к протоколу допроса, а сами книги передам в ближайшие день-два. …Никаких изделий из бивней мамонта, а тем более самих бивней у меня никогда не было. Если кто-либо говорит о таких подарках мне – это сущая чепуха. …В Златоусте Челябинской области мы заказывали как сувениры художественное литье – «Конь с попоной», штук десять. Дарили их ответственным работникам правоохранительных органов, в числе которых были т.т. Горкин и Руденко . …Категорически отрицаю, что из МВД Уз. ССР мне, якобы, передавался узбекский ковер размером 10 х 10 м. Объявленные показания обвиняемого Калинина о том, что этот ковер, якобы, разрезанный в Москве на 4 части, был развезен по квартирам членов моей семьи – считаю глупостью и наговором. Никаких «ковровых четвертинок» у нас в квартирах нет и быть не могло… …В Гусь-Хрустальном заказывались иногда хрустальные вазы и другие изделия для подарков от МВД СССР. Мне лично ни ваз с моим портретом, ни других изделий из Владимирского УВД не передавалось. Если и были какие-то подобные подарки к моему 70-летнему юбилею, то они переданы в музей МВД. В квартире держать вазу с портретом, напоминающую урну в крематории, я никогда не стал бы. …Я впервые слышу сегодня и о том, что, якобы, от Цепкова (начальника ГУВД Москвы – авт.) на мое 70-летие были доставлены 10 молочных поросят. Это вздор. За столом у меня на даче №8 было не более 15-ти человек, а вся кухня организовывалась через ресторан «Прага ». И так почти на пяти машинописных страницах. Учтем, что перед следователями сидит человек, который 16 лет занимал одно из самых «хлебных» мест в стране. Да в какое время! Да при каких национальных традициях – благодарить за оказанную услугу! МВД, вспомним – ближайший к населению правительственный орган. Здесь – вопросы прописки, выдача заграничных виз, содержание мест лишения свободы…А проблемы на дорогах? А раскрытие преступлений – главное? Не забудем, что МВД ведет серьезную промышленную и хозяйственную деятельность. Министр внутренних дел только и слышал: посодействуйте, посодействуйте, посодействуйте. В его приемной побывали известнейшие люди страны. У него подчиненные в каждой точке Союза, которые от него зависят. А коллеги в других странах? Земляки из Молдавии , Днепропетровска , которые, конечно, не понимают, как можно прийти к нему на прием или зайти в гости с пустыми руками? Попробуй, уследи за подарками. Что-то отдашь в музей, а иную красивую или полезную вещь и жалко отдавать... На таком «хлебном» месте желающему обогатиться не надо воровать вещдоки. Не надо вымогать взятки. Не надо поощрять спекуляцию через «закрытый магазин для своих». Не надо рэкетировать антикваров. Достаточно, например, «порекомендовать» человека на должность в одном из известных регионов – и привезут тебе все, что хочешь…Он мог ворочать миллионами, а его спрашивают про книги, молочных поросят, четвертинки ковров. Поэтому соратники 50-го министра, которые читали то, что выше процитировано, только и могли сказать: «Сволочь он, Калинин». …Из первых же допросов Николай Анисимович мог понять, что, если сверху не поступит сигнала «стоп», его рано или поздно добьют, не «бивнем мамонта», так «четвертинкой ковра». Однако такого сигнала сверху не поступит. В аппарате к этой истории привыкли. Она застарела. Бывший «всесильный министр» – искупительная жертва, чем быстрее завершат разбирательство с ним, тем быстрее отвяжутся от других из «брежневского окружения». Каток было уже не остановить. В последние месяцы Николай Анисимович не общается практически ни с кем, кроме родственников. У старых соратников своих проблем навалом. А самому звонить неудобно. Чем он занимается? В основном, читает. И сам много пишет. К сожалению, по словам его сына, из написанного им в то время ничего не уцелело. Однажды, гуляя по Бережковской набережной, В.Ф.Некрасов узнал в идущем впереди человеке Щёлокова. Владимир Филиппович подошел, представился. Николай Анисимович сказал: «Я вас помню. Спасибо, что узнали. Многие теперь от меня отвернулись». Поговорили, разошлись… В ноябре проходят обыски одновременно на квартире у Николая Анисимовича, на квартирах и дачах его родственников. Он очень сильно переживает, что подставляет под удар и своих детей. Александр Ильич Хорошко, входивший в следственную бригаду, вспоминает, что квартира бывшего министра не показалась ему роскошно обставленной, самым примечательным в ней было – библиотека, в которой следователь увидел много старых и редких книг. В тот день Николай Анисимович при появлении рано утром в его доме следственной бригады выложил из сейфа 9,5 тысяч рублей, объяснив, что эти деньги получены им в комиссионном магазине за проданную мебель. Щёлокову оставили 500 рублей, 9 тысяч у него забрали. Мог ли он эти деньги отдать кому-нибудь на хранение? Наверное, мог. Следователям показалось, что он готов к их визиту. Однако Щёлоков этого не сделал. Он по-прежнему не считал себя виновным и не думал, что деньги у него заберут. Такое ощущение, что старика просто грабили… С самого начала разбирательства Николай Анисимович ведет себя наивно и неразумно, с точки зрения интересов своей защиты. Его подозревают в том, что он присвоил ту или иную вещь, – всего лишь подозревают. И он сразу эту вещь возвращает. Получается, что тем самым он признает факт присвоения государственного имущества. В феврале 1983 года он возвращает три иномарки, которые переданы ему в собственность решением правительства. Можно осуждать сам факт, что советские руководители принимают такие подарки от зарубежных фирм, однако Щёлоков машины не украл, он проинформировал Совмин, получил разрешение. Видимо, что-то мешало Щёлоковым пользоваться этими машинами – они не выезжали из гаража МВД (была и четвертая машина, которую министр подарил Брежневу). Николай Анисимович свою собственность сдает – одну из машин выкупает. Есть признание вины, есть возврат присвоенных ценностей – тысяч, наверное, сразу на 40. Неразумно поступил – но как совестливый человек. Вилен Апакидзе однажды встретил Щёлокова. Тот сообщил, что его спрашивали о часах, которые ему подарили на юбилей члены коллегии МВД. Николай Анисимович намеревался их найти и вернуть (он забыл, они с Чурбановым подарили эти часы Брежневу). Апакидзе стал Щёлокова отговаривать. Потом поделился с Бутениным: «Чудит Дед! Он же не украл эти часы – есть решение коллеги. Я бы ни за что не вернул». Щёлоков не прятал ценности, считал это ниже своего достоинства, у него даже мысли такой не возникало – таково мнение, вспомним, члена следственной группы военной прокуратуры. Джон Эдгар Гувер говорил: «За 40 лет своей карьеры я встречался с тысячами преступников. У них было общее: все они были лжецами». Соответственно, если человек не был лжецом… 6 ноября 1984 года Николая Анисимовича лишают звания генерала армии. Указ об этом появляется в печати 10 ноября – в День милиции. 7 декабря – заседание комитета партийного контроля при ЦК КПСС. Решается вопрос об исключении его из партии. Николай Анисимович присутствует, отвергает все предъявленные ему обвинения. Решение КПК: «За грубое нарушение партийной и государственной дисциплины, принципов подбора, расстановки руководящих кадров, злоупотребления служебным положением в корыстных целях в бытность министром внутренних дел СССР члена КПСС Щёлокова Николая Анисимовича (партбилет №00139000) из партии исключить». Стоит отметить, что летом того года в партии был восстановлен верный сталинский соратник В.М.Молотов . На этот шаг решимости у Черненко хватило. Видевшие Николая Анисимовича в эти дни отмечают, что, несмотря на обрушивающиеся на него удары, он сохраняет самообладание. Даже такой недоброжелательный свидетель, как главный военный прокурор Катусев, отмечает : «Держался Щёлоков хорошо, без признаков явно выраженной депрессии, однако моментами выдержка покидала его (имеется в виду момент обыска – авт.). Особенно это проявилось, когда он протянул нам «маршальскую звезду» генерала армии со словами: «Будете в Министерстве обороны…мне-то лучше, чтобы вы ее сдали, чтобы мне не возиться. Мне же она ни к чему…» Наконец, последний удар. Президиум Верховного Совета СССР решает лишить Н.А.Щёлокова звания Героя Социалистического труда и других наград, кроме боевых. Это решение – грубейшее нарушение закона, поскольку принять его может только суд. Николаю Анисимовичу домой звонит чиновник из Президиума ВС и предлагает сдать награды. Щёлоков говорит: «Приезжайте и забирайте». Назначает время. 12 декабря днем он – в гостях у сына. Уходя, незаметно уносит в сумке охотничье ружье.* (*Из протокола осмотра места происшествия: «Двуствольное бескурковое ружье 12 калибра с горизонтальным расположением стволов и заводским клеймом на ствольной планке «Гастин-Раннет» (Париж)».) 13 декабря. Он действует деловито, просто, как человек, для которого органично чувство ответственности. В столовой на журнальном столике подготовлены папки с документами. На обеденном столе – портмоне, а в нем – 420 рублей и записка зятю с просьбой заплатить за газ и свет на даче и рассчитаться с прислугой. Рядом два коротких, по странице каждое, письма. Одно адресовано детям (в нем, в частности, Николай Анисимович просит сына подготовить сестру Ирину к трагическому известию). Адресат второго письма – К.У.Черненко. Николай Анисимович пишет: «Так начинался 1937-й год…» Он заверяет членов Политбюро, что не нарушал законности, ничего у государства не брал, просит избавить от преследований его детей. Заключительные слова этого письма (воистину – послания глухим, на которых его поступок не произведет никакого впечатления): «Прошу Вас, не допускайте разгула обывательской клеветы обо мне, этим невольно будут поносить авторитет руководителей всех рангов, а это в свое время испытали все до прихода незабвенного Леонида Ильича. Спасибо за все доброе. Прошу меня извинить. С уважением и любовью – Н.Щёлоков». Письмо датировано: 10 декабря 1984 года. То есть было написано за три дня до. Примерно во втором часу дня 13-го декабря Игорю Щёлокову на работу звонит жена. Говорит, что телефон Николая Анисимовича не отвечает. Игорь Николаевич: «Я в тот же момент все понял». Они застали Николая Анисимовича лежащим в холле, в парадном мундире генерала армии, с наградами. Он выстрелил картечью себе в висок. Ему было 74 года. Похоронен Николай Анисимович Щёлоков на Ваганьковском кладбище в Москве, рядом – могилы его жены и матери.
Николай Анисимович Щелоков – фигура противоречивая и неоднозначная: историки поделились на две половины, и каждая настаивает на своей правоте. Но противоборствующие стороны солидарны в одном: Щелоков «очеловечил» советскую милицию, ассоциирующуюся у граждан с карательным органом.
При новом министре МВД образ милиционера в представлении советских людей приблизился к благожелательному интеллигенту, образец которого зрители увидели в сериале «Следствие ведут Знатоки». Да и сама кинолента вышла во времена правления главы ведомства.
К изменению восприятия гражданами суровых правоохранителей Щелоков привлек писателей, артистов эстрады и кино. День милиции стал всенародным праздником, а сотрудники правопорядка и сегодня называют профильного министра лучшим из предшественников и последователей.
Детство и юность
Родился будущий министр МВД СССР в 1910 году в тогда еще России, на станции Алмазная Екатеринославской губернии (сегодня город Алмазная Луганской области Украины). Николай Щелоков вырос в рабочей семье, глава которой трудился на металлургическом заводе.
На работу подросток пошел в 12 лет, устроившись коногоном на угольной шахте. В 1926 году, окончив семилетнюю школу, юноша стал студентом училища горной промышленности. После окончания трудился на шахте в городке Кадиевка.
Окончив училище, Николай Щелоков не поставил точку в образовании и отправился в Днепропетровск, где поступил в металлургический вуз. В ряды Коммунистической партии вступил за 2 года до окончания института. В 1933 году Николай Щелоков получил диплом и до конца 1930-х трудился на украинских заводах.
Политика
Биография Щелокова как политика началась в 1938-м: молодого начальника мартеновского цеха Днепропетровского металлургического завода избрали первым секретарем райкома партии. Спустя год Николай Щелоков возглавил горисполком Днепропетровска и работал на этом посту до начала войны. В годы работы в городе познакомился с : будущий генсек ЦК КПСС трудился секретарем Днепропетровского обкома.
В 1941 году Николаю Щелокову доверили обеспечение эвакуации заводов и населения на юг страны. Летом 1941-го Щелокова мобилизовали на армейскую службу. В составе группы военсовета Южного фронта он отправился в Сталинград, где был назначен руководителем группы.
Николай Щелоков (слева) на войне С 1941 по 1942-ой Николай Щелоков – уполномоченный военсовета ЮФ по двум областям, Сталинградской и Ростовской. Следующие 2 года замещал по политчасти начальника тыла Северной группы войск. Окончание войны встретил в должности начальника политотдела и звании полковника 28 стрелкового корпуса.
После войны Николай Щелоков год (до 1947-го) работал заместителем министра промышленности Украинской республики. Затем 4 года, до 1951-го, трудился в украинском аппарате ЦК, замещая секретаря ЦК Компартии. В зону ответственности заместителя входила украинская промышленность.
С 1951 по 1965 годы Николай Щелоков работал в Молдавской ССР, по очереди занимая должности заместителя председателя Совмина республики, председателя СНХ Молдавии и 2-го секретаря ЦК республиканской Компартии.
Леонид Брежнев, возглавив пост генерального секретаря, «подтянул» поближе старых знакомых. Щелокову предложил пост союзного министра охраны общественного порядка. Супруга Николая Щелокова теплую Молдавию покидала с тяжелым сердцем. Женщина упрашивала мужа отказаться от высокой должности, предупреждая:
«Или тебя убьют, или сам убьешься».
Но амбициозный и полный замыслов чиновник уже выстроил планы по реорганизации ведомства: работа в столице на таком высоком посту льстила самолюбию и привлекала масштабами.
За 16 лет правления Николая Щелокова в стране открыли 17 институтов и академию МВД. Зарплата сотрудников выросла, существенные изменения претерпело обмундирование. Появилась летняя форма – рубашки с коротким рукавом и разрешение не надевать галстуки в жару. Правоохранительные органы оснастили современной техникой, а требования к милиционеру выросли. Престиж службы в МВД стремительно рос, как и доверие граждан к «людям в форме».
Заметим, что Николай Щелоков возглавил министерство спустя 13 лет после расстрела , зловещую тень которого, как и отношение к милиции, людская память хранила цепко. За 5-6 лет протеже Брежнева изменил отношение к возглавляемому ведомству. В 1970-е бытовала шутка, что в МВД больше учителей, чем в педагогической академии.
Николай Щелоков предложил отменить в СССР институт прописки и «национальную» графу в паспортах, ратовал за условную меру наказания для «мелких» преступников. Министр считал, что до суда подозреваемых не следует держать под стражей, а после отбывания срока заключения бывшие «зэки» имеют право возвращаться в родной город, а не выдворяться за «101-й километр».
В 1977 году Николай Щелоков инициировал появление меры наказания, в народе прозванной «химией». Осужденные, численность которых в конце 1970-х достигла полумиллиона, отбывали сроки, не лишаясь свободы. «Химики» трудились на предприятиях с вредными условиями, сохраняли семьи и не выпадали из социальной жизни.
Современники благодарны Щелокову за сыгранную в посмертной судьбе расстрелянной царской семьи роль. Глава МВД стоял за спиной режиссера Гелия Рябова и геолога Александра Авдонина, обнаруживших останки . Дочь министра, Ирина Щелокова, после смерти отца рассказала журналистам, что Николай Анисимович называл своим долгом найти и по христианской традиции похоронить останки узников Ипатьевского дома.
Влияние на Николая Щелокова оказали и , с которыми он дружил и в период славы, и во времена гонений. Добрые отношения министр поддерживал с архиепископом Пименом и художником , который подарил Щелокову привезенный из-за границы альбом с фотографиями Николая Романова и его семьи.
Николай Щелоков отличался от представителей высшего партийного звена. Он занимался спортом, много читал, рисовал, посещал театральные премьеры.
В декабре 1982 года, после смерти Леонида Ильича, протеже генсека обвинили в коррупции и уволили. За гонениями маячила фигура главы КГБ , давнего недруга Николая Щелокова. Проведенное по его инициативе расследование выявило множественные злоупотребления полномочиями экс-министра.
В феврале 1983-го, не выдержав травли и опалы, покончила жизнь самоубийством супруга Щелокова – Светлана. Женщина застрелилась на даче.
Летом того же года бывшего главу МВД выкинули из ЦК, а в ноябре отобрали генеральские погоны. Этого показалось недостаточно. В конце 1984 года Николая Щелокова исключили из партии, лишили государственных наград, оставив лишь боевые. Любимца Брежнева обвинили в хищении антиквариата, списанных вещдоков, драгоценностей на сумму в полмиллиона рублей.
Писал, что большинство обвинений оказались ложными, но супруга Щелокова вместе с Галиной Брежневой якобы преуспела в скупке и перепродаже золотых изделий и бриллиантов.
Личная жизнь
С женой Светланой Поповой, очаровательной белокурой медсестрой, которой едва исполнилось 17 лет, политрук Николай Щелоков познакомился на фронте. Больше пара не расставалась. Они поженились и создали крепкую семью, в которой родились дочь Ирина и сын Игорь.
После войны Светлана Щелокова окончила медицинский институт и стала врачом-отоларингологом.
После переезда в Москву Светлана Владимировна не стала домохозяйкой, как большинство жен партийных чиновников, а продолжала практиковать. Она защитила кандидатскую диссертацию и преподавала в столичном медицинском институте.
Смерть
Последней каплей, перевесившей чашу терпения, стала публикация указа о лишении Николая Щелокова звания армейского генерала в центральных газетах в День милиции. Перед тем ему позвонили, предложив сдать награды.
По рассказам, Николай Щелоков ответил, чтобы пришли и забрали сами. Датой определили 13 декабря. Бывший глава МВД не стал дожидаться. 10 декабря он написал письмо , которое начиналось словами: «Так начинался 1937 год…».
12 декабря Щелоков проведал родных, а 13-го, оставив деньги для оплаты коммунальных услуг и выпив кофе с коньяком, пустил пулю в голову. По словам дочери, рядом нашли записку: «С мертвых ордена не снимают».
Похоронили Щелокова на 20-м участке столичного Ваганьковского кладбища. Могила находится рядом с местом захоронения жены.
В 2008 году группа российских режиссеров сняла документальную ленту-расследование «Кремлевские похороны», в основе которой лежат рассекреченные архивные документы и легенды о смертях советской аристократии. 15-я серия – о смерти Николая Щелокова. Фильм вышел на телеканале НТВ.
Память
- В Луганской области есть три музейных помещения Н. Щелокова: в Стахановском городском музее (целая комната), восстановленный дом № 8 по улице Барнаульской в городе Алмазная (Дом-музей официально открыт 23.10.2007), в областном музее УВД в Луганске уголок памяти с личными вещами.
- Почетный гражданин города Днепропетровск (ныне Днепр).
- 7 мая 2011 года в Днепропетровске у здания главного управления МВД области открыли памятный знак. По информации центра по общественным связям, знак установлен в сквере, решением Днепропетровского горисполкома названном в честь Н. А. Щелокова.
- Межрегиональная общественная организация Ветеранов оперативных служб «Честь» учредила медаль имени «Николая Анисимовича Щелокова».
- В 2005 году режиссер Максим Файтельберг снял о судьбе Николая Щелокова документальный фильм «Падение всесильного министра. Щелоков».
«Не злоупотреблял?..»
Его сгубило противостояние «органов»
Сейчас много говорят, что в СССР коррупции не было, о взятках никто ничего не знал. А как же тогда проворовавшийся министр Щёлоков? Его за просто так покарали?
Д. Лазарева, Щербинка
26 декабря 1980 г. заместитель начальника секретариата КГБ СССР майор госбезопасности Вячеслав Афанасьев ехал домой к семье с праздничным продовольственным заказом, коньяком и копчёной колбасой. В метро он задремал. А на конечной станции «Жданов-ская» майор получил удар по голове. Оголодавшими убийцами были... сотрудники линейного отделения милиции. С этого, казалось бы, бытового преступления началось противостояние МВД и КГБ, которое через несколько лет «смяло в жерновах» одного из лучших, по мнению большинства сотрудников правопорядка, министров внутренних дел Николая Щёлокова.
«Сам убьёшься...»
Николай Щёлоков начал свою карьеру в 12 лет с… коногона на шахте, а в 29 лет уже получил должность мэра Днепропетровска. На этом посту Щёлоков нашёл друга. Звали его Леонид Брежнев.
Став генсеком, Брежнев вспомнил о верном товарище и позвал его в Москву на должность министра охраны общественного порядка СССР. Жена Светлана, с которой они вместе прошли Великую Отечественную, тогда покачала головой: «Может, откажешься? Или тебя убьют, или сам убьёшься…» Но Щёлоков уже строил грандиозные планы по реорганизации своего ведомства. Первым делом издал приказ о том, что милиционеры должны вежливо обращаться с гражданами. «Работа милиции, как искусство, литература, призвана внушить людям непоколебимый оптимизм, веру в лучшие проявления человеческих душ... И если говорить юридическим языком, произведения, прославляющие пошлость, порнографию, способствующие насилию, уже сами по себе представляют уголовные деяния», - говорил Щёлоков и как в будущее глядел. Новый министр повысил зарплату рядовым, переодел милицию в новую форму.
Рассказывают, как однажды, будучи на отдыхе на юге, Щёлоков подошёл к милиционеру. Тот стоял на солнцепёке в форме с длинным рукавом, при галстуке. Щёлоков поинтересовался: «Товарищ милиционер, вам не жарко?» Через несколько дней вышел приказ о том, что при температуре выше +20˚С стражи порядка могут не надевать галстук и носить рубашки с коротким рукавом. По оценкам историков, Щёлоков действительно сделал очень много для милиции, благодаря ему она поднялась до уровня высокого института в государстве.
«Поросят не брал!»
Щёлоков был категориче-ски против того, чтобы в работу его ведомства вмешивался КГБ. Не любил комитетчиков. Принёс как-то Брежневу декрет Ленина о том, что у здания ЦК КПСС должны стоять не гэбэшники, а работники милиции. Агентов поменяли на милиционеров. Говорят, за такие мелкие «пакости» в сторону Комитета госбезопасности Юрий Андропов и затаил злобу на Щёлокова. 10 ноября 1982 г. скончался дорогой Леонид Ильич, Андропов стал генсеком. И несчастья одно за другим посыпались на семью министра. Через месяц после смерти Брежнева Николая Анисимовича освободили от должности министра, обвинили в злоупотреблениях. Претензии за претензиями, допрос за допросом, обыск за обыском. «…Категорически отрицаю, что из МВД УзССР мне якобы передавался узбекский ковёр размером 10✕10 м, - объяснялся бывший министр. - Объявленные показания обвиняемого Калинина о том, что этот ковёр, якобы разрезанный в Москве на 4 части, был развезён по квартирам членов моей семьи, считаю глупостью и наговором. Никаких «ковровых четвертинок» у нас в квартирах нет и быть не могло… Я впервые слышу сегодня и о том, что якобы от Цепкова на моё 70-летие были доставлены 10 молочных поросят. Это вздор. За столом у меня на даче № 8 было не более 15 человек, а вся кухня организовывалась через ресторан «Прага»… В Гусь-Хрустальном заказывались иногда хрустальные вазы и другие изделия для подарков от МВД СССР. Мне лично ни ваз с моим портретом, ни других изделий из Владимирского УВД не передавалось. Если и были какие-то подобные подарки к моему 70-летнему юбилею, то они переданы в Музей МВД. В квартире держать вазу с портретом, напоминающую урну в крематории, я никогда не стал бы…»
А ему предъявляли всё новые случаи хищения «у народа»: картины, антиквариат, драгоценности, иномарки, списанные вещдоки… В итоге ущерб государству, причинённый бывшим министром МВД, оценили в 500 тыс. руб. Сколько украл Щёлоков, сколько вернул, а сколько ему приписали, теперь уже сказать не сможет никто.
«У него была служебная квартира и дача, валютными делами он не занимался, - уверен историк Рой Медведев. - Зато его жена вместе со своей подругой Галиной Брежневой преуспела в скупке и перепродаже бриллиантов. Брежнева с Щёлоковой узнавали о предстоящем повышении цен, ходили и скупали в ювелирных украшения. А потом продавали их по новой цене. Сейчас такой торговлей живут миллионы, но тогда это было незаконно. Щёлоков очень переживал происходящее. Ведь то, что у него изымали, - это подарки. Он никого не заставлял их дарить, не вымогал деньги, а награды принимал как должное».
Члены семьи опального министра стали персонами non grata. Светлана Щёлокова не могла больше терпеть ссоры, опалу и унижение. 19 февраля 1983 г. на служебной даче она пустила себе пулю в голову. По Москве поползли слухи. Несколько газет опубликовали совершенно иную версию гибели супруги Николая Щёлокова. Поведала всем эту легенду некая Раиса Старостина, уборщица дома № 26 по Кутузовскому проспекту, где жили Щёлоковы и Андропов. По сведениям уборщицы, 19 февраля 1983 г. Светлана Щёлокова была в Москве. Якобы она подкараулила Андропова в лифте и выстрелила ему в живот, а потом поднялась в свою квартиру и застрелилась.
Так дело против экс-министра всё набирало обороты. 6 ноября 1984 г. без решения суда Николая Щёлокова лишили звания генерала армии. Указ об этом «событии» опубликовали в центральных СМИ как раз в День милиции, а 10 ноября указом Президиума Верховного Совета СССР Щёлокова лишили всех государственных наград, кроме боевых, и звания Героя Социалистического Труда, 7 декабря его исключили из партии, позвонили и предложили сдать ордена…
Щёлоков ответил: «Забирайте сами». Договорились на 13-е число. 10 декабря Николай Щёлоков сел за письменный стол. Он писал послание Константину Черненко: «Так начинался 1937 год… Я не нарушал законности, ничего у государства не брал… Прошу Вас, не допускайте разгула обывательской клеветы обо мне, этим невольно будут поносить авторитет руководителей всех рангов... Спасибо за всё доброе. Прошу меня извинить. С уважением и любовью - Н. Щёлоков». 12-го он навестил родных. А 13 декабря опальный министр надел парадный мундир, медали и снова сел за письменный стол. Достал из папки письмо к Черненко, перечитал. Положил рядом 420 рублей и записку с просьбой оплатить свет, газ и услуги домработницы. Выпил кофе с коньяком, взял ружьё и выстрелил себе в голову.
Говорят, рядом с телом нашли ещё одну записку: «С мёртвых ордена не снимают».
Николай Анисимович Щелоков
Родился в семье рабочего-металлурга Анисима Митрофановича и Марии Ивановны. Работать начал с 12 лет коногоном на шахте. По окончании семилетки в 1926 году поступил в горнопромышленное училище, работал на шахте им. Ильича в Кадиевке. После окончания училища уехал в Днепропетровск, где поступил в институт. Окончил Днепропетровский металлургический институт в 1933 году. На протяжении 1930-х годов работал на предприятиях Украины.
В 1938 году, будучи начальником мартеновского цеха Днепропетровского металлургического завода, избирался первым секретарем Красногвардейского райкома партии города Днепропетровска, в 1939–1941 годах работал председателем Днепропетровского горисполкома. Тогда же познакомился с будущим Генеральным секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым.
Как глава города, с началом Великой Отечественной войны в 1941 году отвечал за эвакуацию промышленных объектов, населения и материальных ценностей. После сдачи Днепропетровска был политработником в составе Военного совета Южного фронта Красной (Советской) армии, в частности в 218-й Краснознаменной Ромодано-Киевской стрелковой дивизии.
В 1946–1947 годах - заместитель министра местной промышленности УССР. В 1947–1951 годах работал в аппарате ЦК Компартии Украины.
В 1951–1962 годах и в 1965-м - первый заместитель Председателя Совета Министров Молдавской ССР, в 1957–1958 годах и в 1962–1965 годах - председатель СНХ Молдавской ССР. В 1965–1966 годах - второй секретарь ЦК КП Молдавии.
В 1966–1968 годах - министр охраны общественного порядка СССР, в 1968–1982 годах - министр внутренних дел СССР.
17 декабря 1982 года - через месяц после смерти Брежнева - Николай Щелоков был освобожден с поста министра в связи с расследованием по поводу коррупции, начатым Андроповым. Проведенная по указанию нового министра внутренних дел СССР В. В. Федорчука комплексная проверка деятельности МВД СССР в период руководства Щелокова выявила большое количество злоупотреблений. 15 июня 1983 года Николая Щелокова вывели из ЦК КПСС, а в ноябре 1984 года лишили звания генерала армии.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 ноября 1984 года Щелоков Н. А. лишен всех государственных наград, кроме боевых, и звания Героя Социалистического Труда.
Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Щелоков И. Н. У истоков армейского спецназа Щелоков Иван Николаевич, родился в Харьковской области, потомственный военный, отец – полковник ГРУ ГШ. До войны прошел обучение в аэроклубе. Во время войны окончил летное училище и служил летчиком-инструктором на штурмовиках
Попытка переворота (Щелоков vs Андропов) - 2 Где-то в 10:15 с подмосковной базы в столицу двинулись три спецгруппы особого подразделения МВД СССР, созданного по приказу Щелокова накануне Олимпиады-80 якобы для борьбы с терроризмом (аналогом этой роты спецназа была финская
Попытка переворота (Щелоков vs Андропов) - 3 10 сентября 1982 года. 10 часов 15 минут.Колонна № 3 из четырех белых «Жигулей» с роторными моторами и двух грязно-желтых микроавтобусов («рафиков»), в которых разместились заметно нервничающие люди подполковника Терентьева,
1977. Генерал армии Щелоков За семь лет (1970–1977 г.г.) Чурбанов вырос от подполковника внутренней службы до войскового генерал-лейтенанта. И вот что любопытно: «подполковник внутренней службы» - это не воинское звание. Однако Юрий Михайлович запросто руководил войсками.
Попытка переворота (Щелоков vs Андропов) - 4 10 сентября 1982 года. 10 часов 30 минут.Спецназ Щелокова арестован, не успев оказать сопротивления. И отправлен на крейсерской скорости в сторону Лубянки. Куда, впрочем, они и без того направлялись. Их целью был перехват персональной
1984. Николай Щелоков: самоубийство или устранение? Секретным постановлением от 6 ноября Щелоков лишен звания генерала армии. 10 ноября, то есть очень иезуитски - в День милиции! - этот факт обнародован во всех центральных газетах. А ведь именно Николай Анисимович придал
Ретроспекция (Щелоков) Во время чурбановского процесса над редакциями дамокловым мечом инквизиторских расправ угрюмил насупленный ЦК-запрет на какие-либо публикации по делу, чтобы, не дай бог, журналисты сдуру не открыли глаза зажмуренным, подобно Фемиде, юристам на
Попытка переворота (Щелоков VS Андропов) - 5 10 сентября 1982 года. 14 часов 30 минут.Сразу после перестрелки на Кутузовском по указанию Андропова была прервана связь с внешним миром. Все международные рейсы из Шереметьево отменены из-за - официально! - розы ветров.Оперативно
Попытка переворота (Щелоков VS Андропов) - 6 Итак, неумелая попытка брежневского окружения вернуть бразды правления в одряхлевшие руки генсека провалилась. И хотя Андропов оказался проворнее и круче, он не пожелал использовать события 10 сентября как компромат против
Сергей Кредов Щёлоков РЕФОРМАТОР ЭПОХИ ЗАСТОЯ Эта книга - о Николае Анисимовиче Щёлокове, пятидесятом министре внутренних дел в истории ведомства и тринадцатом - в советской истории.МВД называли в XIX веке «самым близким к населению правительственным органом».
Глава одиннадцатая МАЛОИЗВЕСТНЫЙ ЩЁЛОКОВ Вспоминая о пятидесятом министре внутренних дел, его бывшие подчиненные вольно или невольно сравнивают его со следующим - пятьдесят первом министром, направленным в МВД выжигать наследие предшественника.Щёлоков вежлив,
Н. А. ЩЁЛОКОВ В ВОСПОМИНАНИЯХ Игорь Карпец (из книги «Сыск. Записки начальника уголовного розыска». М., 1994)Хотелось бы мне или нет, но я вынужден буду обращаться к фигуре этого министра. В меньшей степени, конечно, как к политической фигуре… но в значительной, нет, пожалуй, в
Щелоков: «таких, как вы, надо сажать» Единственный раз в жизни он ощутил, каким зловещим бывает молчащий телефон. Привыкший к тому, что он, Илья Глазунов, нужен всем, всему миру, в эти тревожные дни он понял цену дружбы, ощутил, что человек проверяется не только в радости, но и
Прибылов Николай Анисимович Родился в 1921 году в гор.Туле. Здесь жил, учился, работал. С 1940 года служил в рядах Советской Армии. Участвовал в Великой Отечественной войне с немецко-фашистскими захватчиками с октября 1943 года и до ее окончания. Звание Героя Советского Союза
КОУРОВ Федор Анисимович Федор Анисимович Коуров родился в 1922 году в селе Яутла Шатровского района в семье крестьянина. По национальности русский. Член ВЛКСМ.Учился в Яутлинской начальной, затем в Шатровской средней школах. В 1940 году окончил Шадринское педагогическое
Срок давности минул, и я могу сегодня рассказать про это дело без купюр. Более того, я полагаю, что обязан это сделать после того, как авторы фильма «Казнокрады. КГБ против МВД» (канал НТВ) использовали в качестве сценария фрагмент истории, который я опубликовал в «Московской правде» в 1995 году, и недостающие детали просто додумали не самым изящным способом. Про попытку милицейского переворота в СССР в 1982 году я писал несколько раз, но полностью - никогда. Сейчас, пожалуй, никого не подставлю.
Л. И. Брежнев и Н. А. Щелоков
10 сентября 1982 года, 9 часов 45 минут.
Министр внутренних дел СССР Николай Анисимович Щелоков получил у генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева карт-бланш на трехсуточное задержание недавнего (ушел с поста 26 мая) председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова для «выяснения обстоятельств антипартийного заговора». Тайный разговор министра-любимца с «да ра гим Леонид Ильичом» длился... три с половиной часа. О беспрецедентной операции не проинформировали других членов Политбюро. Даже министра обороны Устинова. Хотя Щелоков, придя в столь ранний час домой к своему старинному товарищу (благо жили в одном подъезде дома №26 по Кутузовскому проспекту), видимо, не сомневался в том, что получит «о`кей». Именно поэтому в двух дворах на Кутузовском накануне ночью были врыты (на выездах из арок) пять бетонных столбов. А с деревьев в соседних дворах спилены ветви якобы коммунальными службами (в двух точках намеревались разместить снайперов, но времени не хватило, Щелоков не без оснований предполагал, что Андропов в союзе с азербайджанскими чекистами, лояльными Алиеву, может сыграть на опережение… Так и произошло).
Однако столбы-блокираторы были установлены (срыты лишь 23 октября, не до того было). То есть оставался ровно один маршрут для атаки щелоковских ребят, который и был размечен на картах командиром спецбригады в шесть утра, за несколько минут до визита министра домой к генсеку. Всемирная история могла бы пойти по другому сценарию, если бы советские менты выиграли тогда битву со своими заклятыми партнерами - чекистами.
Впервые о событиях осени 1982-го - попытке государственного контрпереворота в СССР накануне смерти генсека Леонида Ильича Брежнева - мне рассказал Юлиан Семенович Семенов. Писатель неоднократно встречался с бывшим работником МИД СССР Игорем Юрьевичем Андроповым. Сын шефа КГБ, сменившего в Кремле «пятизвездного генсека», я знаю, отказался подтвердить или опровергнуть версию контрпереворота. Хотя позднее, в 1990-м, председатель КГБ Владимир Александрович Крючков, например, при личной встрече с автором «17 мгновений весны» дал понять: верны не только фабула, но и конкретные детали.
Где-то в 10.15 с подмосковной базы в столицу двинулись три спецгруппы особого подразделения МВД СССР, созданного по приказу Щелокова накануне Олимпиады-80 якобы для борьбы с терроризмом (аналогом этой роты спецназа была финская полицейская группа «Медведь»; снаряжение, заказываемое финнами в Западной Европе и Канаде, потом перебрасывалось через Питер людям всемогущего брежневского министра в обход всех натовских эмбарго). Не на БТР, конечно, поехали, а на спецтранспорте: белых «Волгах» (модель 2424) и «пятерках» с форсированными движками (на этих ВАЗ-2105 стояли движки 1,8 с низовым валом и еще два бака). Плюс «рафики» (микроавтобусы RAF-2203 Latvija), закамуфлированные под реанимобили.
NB. За «Волгу» советские люди должны благодарить вельможного циркового эквилибриста. Первый супруг Галины Брежневой, Евгений Тимофеевич Милаев, привез своему тестю Леониду Ильичу в подарок Opel Kapitan, и тесть наказал автозаводцам сделать по образцу этого авто знаменитую машину. А вот история со «спецволжанками» началась ровно за двадцать лет до описываемого эпизода с «нейтрализацией Андропова». С 1962-го по 1970 год было выпущено 603 экземпляра ГАЗ-23. Тогда, в 1962 году, на стандартные ГАЗ-21 установили 195-сильный двигатель V8 от правительственной «Чайки» плюс АКПП (автоматическую коробку передач). «Чайковские» движки отличались формой картера и размером масляного щупа, поэтому для того, чтобы впихнуть имплантаты под капот «волжанок», их наклоняли на пару градусов. Для конспирации оба патрубка выхлопной системы сводились под днищем в одну трубу. Эти «двадцать третьи» были тяжелее «двадцать первых» на 107,5 кг и разгонялись до 165 км/ч, причем сотню набирали всего за 14-17 секунд (вдвое быстрее, чем ГАЗ-21Л - 34 секунды). «Догонялку» разработали по заказу КГБ СССР. При открытом капоте было видно, что фронтальный щит полностью закрывает радиатор, то есть отсутствует фирменный вырез «двадцать первых». Естественно, знатоки вычисляли «догонялки» и без открытого капота, по салону: кожаные кресла, дополнительные плафоны освещения и фара-искатель.
Вариант ГАЗ-23А разрабатывался изначально как базовая модификация автомобиля с механической коробкой передач, однако с настолько мощным двигателем она работать не смогла. Поэтому в серию пошла машина с автоматической коробкой и без буквенного индекса. Потом стали выпускать так называемые дубли - ГАЗ-2424. Визуальным их отличием был напольный рычаг АКПП, изогнутый у основания. Плюс единственная педаль тормоза (иногда ставили две спаренных педали, обе тормозных, или же широкую педаль).
10 сентября 1982 года. 10 часов 15 минут.
Колонна №3 из четырех белых «Жигулей»с роторными моторами и двух грязно-желтых микроавтобусов «рафиков», в которых разместились заметно нервничающие люди подполковника Терентьева, остановлена на проспекте Мира офицерами группы «А» КГБ СССР, переодетыми в форму ГАИ. Подразделение чекистов возглавлял опытный офицер, который за год до этого, с 27 октября по 4 декабря 1981-го, блестяще зарекомендовал себя в составе спецбригады, подавлявшей массовые беспорядки в Северной Осетии (старшим там был заместитель командира «Альфы» Р. П. Ивон, который после прихода к власти Андропова был назначен начальником отдела в Службу ОДП 7-го управления КГБ, в которой завершил служебную карьеру).
Четверть часа одна из главных столичных магистралей была перекрыта. Из Капельского, Орлово-Давыдовского и Безбожного переулков на проспект, упирающийся в Сретенку, ворвалось две дюжины черных «волжанок» (те самые дубли 2424), набитых офицерами и прапорщиками войск ГБ. За исключением шестерых старших офицеров, одетых в полевые армейские мундиры, все были в штатском. И все отчетливо представляли, чем рискуют... Стрельба на проспекте Мира в советское время стала бы скандалом глобального масштаба. Впрочем, вторая из щелоковских групп устроила-таки перестрелку, однако ни одно западное СМИ об этом не рассказало. Но об этом ниже.
Щелоковские попалились на ночной установке бетонных столбиков в арках рядом с домом, где жила семья Андропова. От 9-го и 7-го управлений КГБ ночные работы в таком месте утаить было невозможно. Тем более что готовиться к нейтрализации Андропова Щелоков, не ставя в известность лидера страны «дорогого Леонид Ильича», стал с июня 1982-го. Контрпереворот был кульминацией борьбы, которая завязалась не в 1982-м, а гораздо раньше. Андропов возглавил КГБ в 1967-м, годом позже после назначения Щелокова на пост министра охраны общественного порядка. И сразу стал собирать компромат на конкурента.
Ю. В. Андропов
10 сентября 1982 года. 10 часов 30 минут.
Спецназ Щелокова арестован, не успев оказать сопротивление. И отправлен на крейсерской скорости в сторону Лубянки. Куда, впрочем, они и без того направлялись. Их целью был перехват персональной машины Андропова, если тот попытается покинуть свой кабинет в сером здании ЦК КПСС на Старой площади, дабы спрятаться в лубянской крепости, охраняемой монументом Железного Феликса.
10 сентября 1982 года. 10 часов 40 минут.
Ну а подразделение, направленное Щелоковым непосредственно на Старую площадь, добровольно сдалось группе «Альфа», направленной на перехват трех «волжанок»... В первой сидел подполковник Б., предавший Щелокова и успевший перед выездом с базы отзвонить по конспиративному телефону 224-16-... с невинной репликой (якобы жене):
Ужинать сегодня не приеду.
Кстати, всего спустя три стремительных недели его новенький «уазик» подорвался на китайской мине в душном пригороде неспокойного тогда Кабула... Предавший раз мог проболтаться, то есть предать вновь. Командированный офицер, получивший накануне отлета в Афганистан очередное звание - полковника, супруге своей сказал без всякой конспирации:
Наверное, я не вернусь.
Ю. В. Андропов с женой
10 сентября 1982 года. 10 часов 45 минут.
Однако один из спецназовских отрядов брежневского министра Щелокова прорвался к пункту назначения - Кутузовский, 26. И только потому, что эта мини-колонна из трех авто двинула не по Большой Филевской, где их ждала засада, а по параллельно идущей Малой. Три «Волги» со столь редкими тогда проблесковыми маяками, нарушая все правила, выехали на элитарный, «правительственный» проспект с улицы Барклая.
И через десять минут после того, как подполковник Т. приказал своим подчиненным сложить оружие на подступах к Сретенке, его коллега Р. велел открыть огонь по наряду, охранявшему знаменитое здание на Кутузовском, в котором, собственно, соседствовали все трое персонажей тех драматических событий: Андропов, Брежнев и Щелоков.
10 сентября 1982 года. 11 часов 50 минут.
К счастью, убитых не было... Но к полудню в «Склиф» привезли девять человек. Причем пятерых, щелоковских - под конвоем. Среди этой пятерки был и подполковник Р., честно пытавшийся выполнить санкционированное самим Брежневым распоряжение министра ВД по захвату Андропова. И он погибнет под ножом хирурга к вечеру 11 сентября. Семья лишь через 48 часов получит извещение о несчастном случае. Конечно же, «при выполнении служебного долга» и все такое.
Н. А. Щелоков с женой
10 сентября 1982 года. 14 часов 40 минут.
Формально - и лишь формально - Р. стал единственной жертвой той схватки. Один из десяти, раненых в перестрелке у Кутузовского, 26.
Последний, десятый офицер - бывший телохранитель единственной дочери будущего генсека Ирины Юрьевны Андроповой - был доставлен не в больницу, а на одну из подмосковных дач, где ему обеспечили индивидуальный уход. В звании майора он погиб в Афгане за месяц до кончины своего высочайшего патрона Ю. В. Андропова.
10 сентября 1982 года. 14 часов 30 минут.
Сразу после перестрелки на Кутузовском по указанию Андропова была прервана связь с внешним миром. Все международные рейсы из Шереметьево были отменены из-за - официально! - розы ветров.
Оперативно была выведена из строя компьютерная система французского производства, регулировавшая телефонную связь между совком и зарубежьем. Система закупалась накануне Олимпиады-80, и сам факт закупки Кремлем дублирующей телефонной системы стал суперрекламой. Стало быть, огласка странной «поломки» могла служить столь же эффективной антирекламой. Но дело было улажено: грамотная деза слита и залитована западными СМИ. Так или иначе, но КГБ в те годы энергично и, главное, вполне эффективно дирижировал западной прессой и поэтому умело замял «телефонный скандал».
Ю. М. Чурбанов в Узбекистане
Поскольку наивные западные журналисты, особенно аккредитованные в Москве, болезненно реагируют на правду о завуалированном контроле над своей деятельностью, воспроизвожу свое давнишнее блиц-интервью с генералом Калугиным:
«- Каков механизм таких провокаций?
Маленькая газетенка, которую никто не знает (во Франции, в Индии или в Японии), газета, которая субсидируется КГБ, публикует заметочку, изготовленную в КГБ или в международном отделе ЦК КПСС. После этого ТАСС, наше официальное телеграфное агентство, эту статейку, которую никто бы и не заметил, распространяет по всему миру. Таким образом, она становится уже материалом, имеющим международное значение.
- Вы как-то заметили, что “Шпигель” использовался Комитетом для прокачки своих акций. Ваше заявление какое-нибудь развитие получило? Немцы прореагировали как-нибудь?
Я им предложил со мной встретиться в Германии. Давайте, говорю, в Берлине встретимся. Но никто из них в Берлине не появился, хотя меня там снимало Центральное телевидение Германии (мы гуляли с Колби по парку, и нас там все время снимали). Я могу сказать, что в ФРГ не было ни одной структуры мало-мальски серьезной, в которой бы не было наших агентов. Начиная с офиса канцлера и кончая военным министерством. И если бы обошли “Шпигель”, я бы на их месте просто обиделся. Это раз. Во-вторых, лучше всего об этом знают разведчики “Штази”, потому что в 70-х годах у них была агентура на довольно крупном уровне.
- Какова задача агентуры, внедренной в “Шпигель”?
Во-первых, получать через них информацию о политических проблемах и тенденциях в стране. Во-вторых, есть возможность размещать свои материалы в журнале, потому что если публикует “Правда” - одно отношение, если “Шпигель” - совсем другое. КГБ в Москве обхаживал многих иностранных журналистов. Всех! “Шпигель”, “Тайм”, “Ньюсуик” и т. д. Другое дело, не со всеми получалось. Любой журналист, работающий в Москве, вынужден поддерживать какие-то отношения с властью, иначе власть не даст ему возможность получить интересное интервью, поехать в закрытый район. Если он хочет получить эксклюзивную информацию, он должен тоже что-то дать взамен. Это нормальный процесс: “Ты мне - я тебе”. К “Шпигелю” неоднократно подбирались (в этом смысле). Необязательно при этом быть агентом, совершенно нет, просто надо быть в таких взаимоотношениях, когда тебя могут использовать для помещения выгодной государству информации. Или дезинформации, чем наш КГБ всю жизнь и занимался».
Сын Щелокова - Игорь Николаевич
Итак, неумелая попытка брежневского окружения вернуть бразды правления в одряхлевшие руки генсека провалилась. И хотя Андропов оказался проворнее и круче, он не пожелал использовать события 10 сентября как компромат против Щелокова и других после того, как пришел к власти. Этого добра и так хватало. Ровно через два месяца Брежнев умер. В тот момент с ним рядом не было никого из родных. Только ребята из «девятки». Андроповские ребята.
17 декабря 1982 года - через месяц после смерти Брежнева - Щелоков был уволен с поста министра в связи с «узбекским делом», начатым по инициативе Андропова. Дело закончилось приговором Юрию Михайловичу Чурбанову - первому заместителю Щелокова и зятю Брежнева.
6 ноября 1984 года Щелоков был лишен звания генерала армии. 10 ноября, то есть весьма иезуитски - в День милиции! - этот факт был обнародован во всех центральных газетах. А ведь именно Николай Анисимович придал этому празднику особый статус, со всеми этими концертами и поздравлениями. Он лоббировал этот день календаря все шестнадцать лет, которые числился главным милиционером державы. Прокурорские уверили меня, что так совпало, никто специально не подгадывал. Однако я уверен, что это было жесточайшим ударом для генерала. И его родственники по сей день убеждены: дата была выбрана намеренно, генерала травили.
12 ноября на Кутузовский в злополучный дом №26 явилась с обыском бригада Главной военной прокуратуры СССР.
10 декабря опальный экс-министр пишет предсмертную записку генсеку Константину Устиновичу Черненко и членам ПБ: «Прошу Вас, не допускайте разгула обывательской клеветы обо мне, этим невольно будут поносить авторитет руководителей всех рангов, а это в свое время испытали все до прихода незабвенного Леонида Ильича. Спасибо за все доброе. Прошу меня извинить. С уважением и любовью - Н. Щелоков». Он прячет бумагу в столе, ключ к которому носит всегда с собой. Однако, как выяснилось, кое у кого был дубликат.
Через два дня, 12 декабря, без какого-либо судебного приговора опального брежневского визиря лишают полученного лишь за четыре года до этого, в 1980 году, звания Героя Социалистического Труда. И всех правительственных наград, кроме тех, которые он заслужил в период Великой Отечественной (ну и, разумеется, иностранных).
На следующий день, 13 декабря 1984 года, согласно официальной версии, находясь у себя в квартире, генерал выстрелил себе в голову из коллекционной двустволки 12-го калибра. Оставив два письма. Оба датированных… 10 декабря 1984 года. Одно, повторюсь, генсеку, другое детям. Из материалов дела: «Когда сотрудники ГВП прибыли для осмотра места происшествия, вся семья Щелоковых была в сборе, а мертвый Николай Анисимович лежал лицом вниз в холле - выстрелом в упор он снес себе полголовы. На нем был парадно-выходной мундир генерала армии с медалью “Серп и Молот” (муляж), 11 советскими орденами, 10 медалями, 16 иностранными наградами и знаком депутата Верховного Совета СССР, под мундиром - сорочка из трикотажного полотна с расстегнутым воротом, галстук отсутствовал, а на ногах были домашние шлепанцы. Под телом Щелокова находилось двуствольное бескурковое ружье 12 калибра с горизонтальным расположением стволов и заводским клеймом на ствольной планке “Гастин-Раннет” (Париж). В столовой на журнальном столике были обнаружены две папки с документами, две грамоты Президиума Верховного Совета СССР и медаль “Серп и Молот” №19395 в коробочке красного цвета, на обеденном столе - портмоне, в котором были 420 рублей и записка зятю с просьбой заплатить за газ и свет на даче и рассчитаться с прислугой».
Главный военный прокурор СССР Александр Катусев намекнул на причастность сына к смерти экс-министра публично, написав: «Достоверно знаю одно: санкционируя обыски у Щелоковых, я действовал самостоятельно, без чьей-либо подсказки. Так что совпадение во времени здесь случайное, с другими событиями не связанное. Но я согласен с тем, что смерть Щелокова многих устраивала больше, чем судебное разбирательство его уголовного дела. У церковных деятелей есть емкий термин - “предать забвению”. Допускаю также, что в числе этих многих могли быть и прямые наследники Щелокова - в перспективе маячил суровый приговор с конфискацией имущества».
Когда в 1989 году Катусев работал над нашей книгой «Процессы. Гласность и мафия, противостояния», он сказал, что эту версию очень настойчиво попросили не разрабатывать несколько уважаемых вельмож, включая Алиева.
После провала сентябрьского переворота от министра внутренних дел отвернулись многие номенклатурные «друзья», понимая, что «Акелла промахнулся». На фоне этой депрессии Щелоковы достаточно быстро и неосмотрительно сходились с новыми знакомыми, которых к ним подвел КГБ через Хачатуряна (он возглавлял созданный под него университет культуры при Академии МВД СССР). В декабре 1983 года чекисты стали энергично обрабатывать невестку Щелокова - Нонну Васильевну Щелокову-Шелашову. Ей дали понять, что если Николай Анисимович «не исчезнет», то и ей самой, и тем более ее мужу Игорю Николаевичу грозит не просто тотальная конфискация всего нажитого, но и весомый тюремный срок (а тогда, напомню, расстреливали за такие дела на раз).
Катусев рассказывал, что к работе по отжатию Щелоковых были привлечены отборные сотрудники республиканского КГБ Азербайджана (подразделение возглавляла относительно молодая женщина-майор). К сожалению, я не помню всех деталей и восстановить эту версию могу лишь по старым блокнотам и рукописи, которая планировалась к публикации, но была снята Главлитом. Насколько я понимаю, во всю эту историю был вовлечен Гейдар Алирза оглы Алиев, хотя он-то возглавлял КГБ при СМ Азербайджанской ССР (в звании генерал-майора) задолго до этих событий, с лета 1967-го по лето 1969 года. И всех преданных ему людей перетащил с собой в Москву. Но, видимо, в Баку остались ценные кадры.
Короче, агенты Лубянки узнали от Игоря Щелокова о письме его отца в Политбюро. И в донесении было акцентировано: сын считает, что звучит это как «предсмертная записка». Тут же было принято решение форсировать ситуацию. Утром 11 декабря была сформирована оперативная группа, перед которой была поставлена задача «решить вопрос» в течение 48 часов. Очевидцы вспоминали, что у подъезда, где жил опальный министр, в то утро припарковались три черных «догонялки» ГАЗ-2424. По всей видимости, Щелоков выстрелил себе в голову сам. Спекуляции насчет того, что стреляться из охотничьего ружья сложнее, чем из револьвера, не столь существенны. При обыске в квартире патронов для револьвера не нашли. Писал ли он записку детям под диктовку? Вряд ли. Думаю, что утренние гости просто проконтролировали, чтобы в письмах не было лишнего, и, конечно же, изъяли все документы, которые не предназначались прокурорским следакам. Николаю Анисимовичу объяснили расклад. Либо он поступает как человек чести (а он таковым, нет сомнений, был, что не мешало ему практиковать безудержное казнокрадство и коварные расправы над врагами: возможности, как известно, порождают намерения), либо его самого ждет позорное судилище с полным опусканием в прессе и, что, видимо, было существенным аргументом, на скамью подсудимых попадут его родственники. То, что тело нашли, с одной стороны, в парадном мундире, а с другой - в домашних шлепанцах, заставляет думать, что Николая Анисимовича, бывшего одним из самых стильных мужчин истеблишмента, поторапливали ассистенты самоубийства.
Катусев тогда уверил меня, что сын брежневского фаворита был в курсе операции. И, более того, накануне вечером провел своего рода артподготовку: он жаловался отцу на прессинг со стороны спецслужб и на советы «доброжелателей» явиться с повинной, чтобы, мол, получить лишь условный срок. «Был в курсе» - в смысле, догадывался, конечно, а не заряжал ружье. Министру гарантировали, что дети и внуки не только не будут репрессированы, но и нуждаться им не придется никогда. И что Игоря Николаевича наконец оставят в покое. Последний и позвонил в четверть третьего 13 декабря 1984 года следователям прокуратуры. Сказал, что обнаружил тело и записки.
***
Впервые о событиях осени 1982-го мне рассказал, напомню, Семенов... Сам Юлиан Семенович об этом написать не успел.
Я работал над рукописью книги «Les Coulisses du Kremlin» с бывшим доверенным лицом Андропова Василием Романовичем Ситниковым. Он и раскрыл мне недостающие звенья в цепочке событий. Цепочки, которая до сих пор круговой порукой вяжет бывших чиновников, ставших заслуженными пенсионерами, и офицеров госбезопасности, ныне курирующих свои собственные банки.
Будучи человеком крайне аккуратным и осторожным, Ситников попросил меня не разглашать сведения, предназначавшиеся для публикации в моей совместной с Франсуа Маро (Francois Marot), тогдашним сотрудником французского журнала VSD, книге в отечественной прессе. Мы договорились: подождем. Менее чем через месяц в популярной в ту пору «Столице» появилась заметка, не очень лояльно поведавшая о негласной деятельности Василия Романовича. 31 января 1992 года сердце андроповского помощника остановилось. И его дочь Наталья Васильевна уверила меня: тот журнал лежал у него на столе. Но - в стопке непрочитанных! Я разговаривал с ней в день десятилетней годовщины смерти Брежнева. Она не пришла в восторг от идеи публикации этих заметок.
Остается одно, но весьма существенное «но». Компьютеров тогда не было, рукописи были бумажные и, увы, копирки на всех не хватало. И рукопись, консультантом и редактором коей был В. Р. Ситников, пропала после его кончины.
Без следов.
И Наталье Васильевне это было известно.
Да и не только ей.
| В мой мир |
